Костров
Ермил Иванович
(1755-1796)
Ермил Иванович
(1755-1796)
Биография
Ермил Иванович Костров, выдающийся поэт и переводчик, уроженец маленького села Синеглинье Слободского уезда Вятской губернии (сейчас с. Синегорье Нагорского района Кировской области), родился в 1755 году.
Сын бедного дьячка рос, как и все крестьянские дети, посильно помогая в хозяйстве. Вероятно, уже в 8 лет Ермил Костров поступил в Вятскую духовную семинарию. Проучившись там восемь лет, после продолжил образование сначала в Московской славяно-греко-латинской академии, поступить в которую ему помогли земляки архимандрит Иоанн Черепанов и префект академии А.Н. Серебренников, а затем в 1776 году переходит в Московский университет, где окончил курс в 1778 году, со степенью бакалавра.
В 1782 году Костров был произведен во второй офицерский чин, в провинциальные секретари, и в этом чине оставался до самой смерти, последовавшей в Москве, 9 декабря 1796 года. Костров был действительным членом Общества любителей учености при Московском университете, что видно из его оды на день открытия этого общества.
Литературная деятельность Кострова
Именно в семинарии зародилась у Ермилы любовь к поэзии, здесь прошли первые поэтические опыты. Первым напечатанным стихотворением Кострова было послание к архимандриту Новоспасского монастыря Иоанну, написанное еще в бытность его учеником Вятской семинарии и напечатанное в университетской типографии в Москве, в 1773 году. Затем, будучи студентом Славяно-Греко-Латинской Академии, он напечатал в 1775 году еще три стихотворения: «Идиллию Аполлон», «Эпистолу» и «Стихи графу Григорию Александровичу Потемкину».Студенческие годы – время стремительного роста его как поэта.
Он написал полтора десятка од и стихотворений от имени университета, в основном благодаря этому в 1782 его зачисляют в штат «университетским стихотворцем».
Сначала оды Кострова носили искусственный характер. Они страдали некоей отвлеченностью и отсутствием в содержании живой, современной автору действительности. Надо отдать справедливость Кострову, что впоследствии он сам распознал и понял слабые стороны своих творений, увидев, сколько теряет содержание от условной обстановки.
Поэтому, когда Державин стал протаптывать новый путь к Парнасу и воспевать деяния Фелицы, не седлая при этом Пегаса и не ударяя в струны лиры, Костров радушно приветствовал знаменитого лирика своим посланием, и это послание есть лучшее произведение Кострова.
Появление в печати «Фелицы» Державина, вызвавшее послание, имело сильное и благодетельное влияние на Кострова. Его торжественные оды приняли совершенно другой характер, так что теперь их можно было разделить на два отдела — те, что сочинены до «Фелицы», и на оды, написанные после. Первые — торжественны и холодны, вторые — довольно просты по тону и изложению.
К молодому поэту приходит всероссийская слава. Оды его стали образцами, которые прилежно переписывают в свои тетради семинаристы Москвы и родной Вятки, армейские офицеры и столичные барышни.
Стихотворения Кострова печатались или в «Московских ведомостях», университетской газете, или отдельными брошюрами. Он был, так сказать, привилегированным, официальным поэтом Московского университета, от лица которого отзывался в своих торжественных одах на все замечательные события своего времени.
Слава Кострова гремит по всей России. Всенародную известность и восхищение ему приносят блестящие переводы эпоса Гомера, произведений Вольтера, Апулея. Его труды высоко ценили А.В. Суворов, А.С. Пушкин и императрица Екатерина II. Последняя, прочитав перевод «Илиады», пожелала видеть Кострова у себя во дворце. Позже от ее имени поэту было передано денежное вознаграждение в размере одной тысячи рублей.
Костровский перевод «Илиады» можно смело назвать классическим. Для своего же времени этот перевод был явлением весьма замечательным, и вполне удовлетворял вкусам публики. Забытый читателями, как стихотворец, Костров еще надолго запомнится им, как переводчик «Илиады».
Собрание сочинений и переводов Кострова в стихах имели два издания. Первое вышло в Петербурге, в 1802 году, в двух частях, под заглавием «Полное собрание сочинений и переводов в стихах г.Кострова». Во втором издании сочинения Кострова напечатаны вместе с сочинениями Аблесимова, тоже в Петербурге, в 1849 году.
К сожалению, достоверных сведений о жизни Кострова практически не осталось. Рукописи его не сохранились. Архив поэта сгорел в огне московского пожара 1812 г. вместе со всеми архивами университета. Густой мрак окутывает всю его биографию. Даже единственный портрет Ермила Кострова кисти неизвестного художника исчез таинственным образом еще в начале XIX в. Нам осталась лишь гравюра с него.
Изергина, Нина Петровна.
Писатели в Вятке : литературно-краеведческие очерки / Н. П. Изергина. - Киров : Волго-Вятское кн. изд-во, Кировское отд., 1979. - 191, [1] с. : ил. - Текст : непосредственный.
Писатели в Вятке : литературно-краеведческие очерки / Н. П. Изергина. - Киров : Волго-Вятское кн. изд-во, Кировское отд., 1979. - 191, [1] с. : ил. - Текст : непосредственный.
Е. И. Костров — известный поэт XVIII века. Его стихи и переводы печатались на страницах лучших журналов эпохи. Уже при жизни поэта они выходили отдельными книгами, а в 1802 году, вскоре после его смерти, в Петербурге было издано «Первое собрание всех сочинений и переводов в стихах г. Кострова» в двух частях.
Ермил Костров родился в 1755 году в селе Синегорье (раньше Синеглинье) Вобловицкой волости Слободского уезда Вятской губернии (сейчас Нагорский район). Первоначальное образование получил в Хлыновской духовной семинарии, где проучился 8 лет. Здесь проявился незаурядный талант и блестящие поэтические наклонности юноши. Летом 1773 года после окончания семинарии он, выходец из крестьян, в простой, ветхой одежде отправился в Москву доучиваться. Зная, как трудно поступить в университет, о котором он долго мечтал, Костров решил обратиться за помощью к земляку — архимандриту Новоспасского монастыря Иоанну Черепанову.
Юноша преподносит ему стихотворное послание и подписывает на титульном листе: «Вятской семинарии ученик, вобловецкий экономический крестьянин».
С помощью своих земляков Черепанова и Серебренникова Ермил Костров в 1773 г. поступает в Славяно-греко-латинскую академию, а в 1776 г. — в Московский университет, который закончил в 1779 г. со степенью бакалавра. В университете он занимался греческой и римской словесностью под руководством X. Ф. Маттеи. Вскоре после окончания его Костров был зачислен официальным университетским одописцем. Затем вступил в «Общество любителей учености», организованное в 1789 г.
Костров писал торжественные оды, хвалебные стихи. Был знаком с членами кружка Новикова, дружен с М. М. Херасковым, И. И. Шуваловым, Н. М. Карамзиным, А. В. Суворовым.
Будучи необеспеченным разночинцем, он не мог занять университетскую кафедру, но «ему хотелось учить поэзии с кафедры», говорил П. Д. Хвостов о нем. Бесправное положение официального поэта-одописца, неустроенная личная жизнь (Е. И. Костров не был женат, не имел даже своего дома, жил то у М. М. Хераскова, то у Ф. П. Карина, то у И. И. Шувалова, то у X. А. Чеботарева, профессора университета) привели к ранней кончине поэта. Умер Костров 9 декабря 1796 г. в крайней нищете. Он был похоронен скромно, в Москве, на Лазаревском кладбище.
А. С. Пушкин через 20 лет после его смерти вспомнил Кострова добрым сочувственным словом:
Поэтов хвалят все, читают — лишь журналы;
Катится мимо их фортуны колесо;
Родился наг, и наг вступает в гроб Руссо;
Камоэнс с нищими постелю разделяет;
Костров на чердаке безвестно умирает,
Руками чуждыми могиле предан он;
Их жизнь — ряд горечей, гремяща слава — сон.
А В. Г. Белинский писал в статьях «Сочинения А. Пушкина»: «Громкою славой пользовались у знатоков и любителей литературы того времени четверо писателей из школы Ломоносова — Поповский, Херасков, Петров и Костров».
В своих одах поэт говорил о необходимости развития культуры, просвещения, о героизме русского народа. В раннем творчестве его ощущается влияние Ломоносова, проявляются ведущие принципы классицизма. В «Оде на день восшествия на престол Ее Императорского Величества Екатерины II. Июня 28 дня 1780 года» Костров рисует облик просвещенного монарха и подсказывает императрице программу деятельности:
Слеза вдовиц, сирот вздыханье,
Гонимых вопль, несчастных стон,
В суде обидимых стенанье
Возвысятся пред вечный трон;
За них творцу и всей природе,
Законам, разуму, свободе
Обязан тот воздать ответ,
Кому и суд и силу властну,
Ко благу всех, ко благу частну
Вручил божественный совет.
Главное пожелание поэта императрице — заботиться о гонимых людях и о справедливых законах.
И оде, посвященной 25-летию Московского университета (1780), Костров так выразил свои патриотические чувства:
Да будет росский флот безвреден
Средь пристаней, средь ярых волн;
И земледелец да безбеден, —
Жнет тучный класс, веселья полн.
Свои оды поэт посвящал Петру I, А. В. Суворову, М. В. Ломоносову, 3. Г. Чернышеву, И. И. Шувалову, М. М. Хераскову, Г. Р. Державину и другим. В оде «Три грации» (1783) он одним из первых создал поэтический памятник Петру I, заложив тем самым традицию, идущую к «Медному всаднику» А. С. Пушкина.
В «Оде Его Сиятельству графу Александру Васильевичу Суворову-Рымникскому» Костров воспел величие и силу полководца:
Мне гений лиру дал с улыбкой нежных взоров,
И лира петь велит:
«Велик, велик Суворов».
Где он, там каждый строй и каждый полк — стена.
Все — твердый адамант, и все единодушны:
Нам гладок путь — холмов кремнистых крутизна;
Единый миг — и все готовы и послушны...
Суворову он посвятил и перевод «Галльских песен» Оссиана с «приписанием», которое является одним из лучших произведений поэта:
Геройски подвиги за отчество любя,
Прочти его, и в нем увидишь ты себя, —
говорит поэт, обращаясь к полководцу.
Перевод Кострова пользовался большой известностью. Суворов, например, с ним не расставался даже в походах. «Честь и слава певцам! — любил говорить великий полководец, — они мужают нас и делают творцами общих благ».
В «Оде на день рождения Его превосходительства Михаила Матвеевича Хераскова», как и в ряде стихов, посвященных Суворову, заметно влияние школы автора героической «Россиады». Ода теряет пышность, становится более простой, доверительной. Человеческое достоинство, любовь к отечеству, служение народу ради пользы, а не чинов, богатств и корысти ради — вот гражданское кредо поэта. Человек, убежден он, должен возвышать свое имя делами:
...Ты человек, и сим ты именем гордись,
Оно велико и почтенно,
Коль с добродетелью спряженно;
Доволен буди им, собой его возвысь.
Постепенно Костров приходит к убеждению, что настало время писать просто и естественно («Наш слух почти оглох от громких лирных тонов»). Восхищенный «Фелицей» Державина, в 1783 г. он обращается с «Письмом к творцу оды, сочиненной в похвалу Фелице, царевне Киргиз-кайсацкой», где говорит о новаторском стиле поэта и о собственном желании идти по его стопам:
Певец! которому с улыбкой нежной муза
Недавно принесла с парнасских гор венок,
Желаю твоего я дружества, союза...
...И чтоб царевну столь прославить,
Утешить, веселить, забавить,
Путь непротоптанный и новый ты обрел...
Неувядаемую славу заслужил Костров своими переводами. Истинная поэтичность и верность подлиннику отличает их. Заниматься переводами поэт начал с 1779 г., когда перевел стихотворение Вольтера «Тактика». В этом же году он переводит сентиментальную поэму «Эльвирь» французского писателя Арно де Бакюлара, затем его повесть «Зеногемис». В 1780 г. в печати появляется в переводе Кострова сочинение «Луция Апулея, платонической секты философа, превращения, или Золотой осел».
Шесть лет беспрестанного труда Костров отдал переводу «Илиады» Гомера. В 1787 г. было напечатано 6 глав ее. За это первое поэтическое переложение Гомера на русский язык (до этого существовал довольно серый, прозаический перевод 1776—1778 годов Екимова) современники прозвали Кострова «российским Гомером», императрица пожаловала поэту 400 рублей: вятский крестьянин первым благозвучными стихами перевел великого Гомера. Звучностью рифмы Кострова восхищался юный Пушкин. Его пленяли строчки:
Вождем для них избран Улисс, совета полн,
Уже они плывут по влаге шумных волн...
...Где сей герой могуществом руки
Разил Троян и их союзные полки.
Подобных строк, где рифмуются слова «полн—волн», «руки—полки», у Кострова очень много. Может быть, не без влияния Кострова появляется позднее пушкинское:
На берегу пустынных волн
Стоял он дум великих полн...
...Вдруг слабым манием руки
На русских двинул он полки.
Позднее Костров перевел еще три песни «Илиады».
Вятчанин Е. И. Костров, известный поэт и переводчик, друг великого А. В. Суворова, вписал славную страницу в историю русской и мировой литературы.
У Е. И. Кострова было много последователей на вятской земле: А. Н. Серебренников, С. Г. Калашников, Н. Е. Черепанов, Е. С. Леонтьев, Н. Е. Тукмачев, Г. У. Вештомов, И. М. Ушаков, В. Я. Колокольников, Л. М. Короваев, А. К. Шкляев, II В, Дьяконов, 3. О. Лятушевич, В. Е. Блинов, С. И. Кулыгинский, П, И. Орлов, Ф. С. Глазырин и другие.
Ермил Костров родился в 1755 году в селе Синегорье (раньше Синеглинье) Вобловицкой волости Слободского уезда Вятской губернии (сейчас Нагорский район). Первоначальное образование получил в Хлыновской духовной семинарии, где проучился 8 лет. Здесь проявился незаурядный талант и блестящие поэтические наклонности юноши. Летом 1773 года после окончания семинарии он, выходец из крестьян, в простой, ветхой одежде отправился в Москву доучиваться. Зная, как трудно поступить в университет, о котором он долго мечтал, Костров решил обратиться за помощью к земляку — архимандриту Новоспасского монастыря Иоанну Черепанову.
Юноша преподносит ему стихотворное послание и подписывает на титульном листе: «Вятской семинарии ученик, вобловецкий экономический крестьянин».
С помощью своих земляков Черепанова и Серебренникова Ермил Костров в 1773 г. поступает в Славяно-греко-латинскую академию, а в 1776 г. — в Московский университет, который закончил в 1779 г. со степенью бакалавра. В университете он занимался греческой и римской словесностью под руководством X. Ф. Маттеи. Вскоре после окончания его Костров был зачислен официальным университетским одописцем. Затем вступил в «Общество любителей учености», организованное в 1789 г.
Костров писал торжественные оды, хвалебные стихи. Был знаком с членами кружка Новикова, дружен с М. М. Херасковым, И. И. Шуваловым, Н. М. Карамзиным, А. В. Суворовым.
Будучи необеспеченным разночинцем, он не мог занять университетскую кафедру, но «ему хотелось учить поэзии с кафедры», говорил П. Д. Хвостов о нем. Бесправное положение официального поэта-одописца, неустроенная личная жизнь (Е. И. Костров не был женат, не имел даже своего дома, жил то у М. М. Хераскова, то у Ф. П. Карина, то у И. И. Шувалова, то у X. А. Чеботарева, профессора университета) привели к ранней кончине поэта. Умер Костров 9 декабря 1796 г. в крайней нищете. Он был похоронен скромно, в Москве, на Лазаревском кладбище.
А. С. Пушкин через 20 лет после его смерти вспомнил Кострова добрым сочувственным словом:
Поэтов хвалят все, читают — лишь журналы;
Катится мимо их фортуны колесо;
Родился наг, и наг вступает в гроб Руссо;
Камоэнс с нищими постелю разделяет;
Костров на чердаке безвестно умирает,
Руками чуждыми могиле предан он;
Их жизнь — ряд горечей, гремяща слава — сон.
(«К другу-стихотворцу»).
Имя Кострова Пушкин ставил рядом с великими именами века, заявляя, что «Ломоносов, Херасков, Державин и Костров успели уже обработать наш стихотворный язык».А В. Г. Белинский писал в статьях «Сочинения А. Пушкина»: «Громкою славой пользовались у знатоков и любителей литературы того времени четверо писателей из школы Ломоносова — Поповский, Херасков, Петров и Костров».
В своих одах поэт говорил о необходимости развития культуры, просвещения, о героизме русского народа. В раннем творчестве его ощущается влияние Ломоносова, проявляются ведущие принципы классицизма. В «Оде на день восшествия на престол Ее Императорского Величества Екатерины II. Июня 28 дня 1780 года» Костров рисует облик просвещенного монарха и подсказывает императрице программу деятельности:
Слеза вдовиц, сирот вздыханье,
Гонимых вопль, несчастных стон,
В суде обидимых стенанье
Возвысятся пред вечный трон;
За них творцу и всей природе,
Законам, разуму, свободе
Обязан тот воздать ответ,
Кому и суд и силу властну,
Ко благу всех, ко благу частну
Вручил божественный совет.
Главное пожелание поэта императрице — заботиться о гонимых людях и о справедливых законах.
И оде, посвященной 25-летию Московского университета (1780), Костров так выразил свои патриотические чувства:
Да будет росский флот безвреден
Средь пристаней, средь ярых волн;
И земледелец да безбеден, —
Жнет тучный класс, веселья полн.
Свои оды поэт посвящал Петру I, А. В. Суворову, М. В. Ломоносову, 3. Г. Чернышеву, И. И. Шувалову, М. М. Хераскову, Г. Р. Державину и другим. В оде «Три грации» (1783) он одним из первых создал поэтический памятник Петру I, заложив тем самым традицию, идущую к «Медному всаднику» А. С. Пушкина.
В «Оде Его Сиятельству графу Александру Васильевичу Суворову-Рымникскому» Костров воспел величие и силу полководца:
Мне гений лиру дал с улыбкой нежных взоров,
И лира петь велит:
«Велик, велик Суворов».
Где он, там каждый строй и каждый полк — стена.
Все — твердый адамант, и все единодушны:
Нам гладок путь — холмов кремнистых крутизна;
Единый миг — и все готовы и послушны...
Суворову он посвятил и перевод «Галльских песен» Оссиана с «приписанием», которое является одним из лучших произведений поэта:
Геройски подвиги за отчество любя,
Прочти его, и в нем увидишь ты себя, —
говорит поэт, обращаясь к полководцу.
Перевод Кострова пользовался большой известностью. Суворов, например, с ним не расставался даже в походах. «Честь и слава певцам! — любил говорить великий полководец, — они мужают нас и делают творцами общих благ».
В «Оде на день рождения Его превосходительства Михаила Матвеевича Хераскова», как и в ряде стихов, посвященных Суворову, заметно влияние школы автора героической «Россиады». Ода теряет пышность, становится более простой, доверительной. Человеческое достоинство, любовь к отечеству, служение народу ради пользы, а не чинов, богатств и корысти ради — вот гражданское кредо поэта. Человек, убежден он, должен возвышать свое имя делами:
...Ты человек, и сим ты именем гордись,
Оно велико и почтенно,
Коль с добродетелью спряженно;
Доволен буди им, собой его возвысь.
Постепенно Костров приходит к убеждению, что настало время писать просто и естественно («Наш слух почти оглох от громких лирных тонов»). Восхищенный «Фелицей» Державина, в 1783 г. он обращается с «Письмом к творцу оды, сочиненной в похвалу Фелице, царевне Киргиз-кайсацкой», где говорит о новаторском стиле поэта и о собственном желании идти по его стопам:
Певец! которому с улыбкой нежной муза
Недавно принесла с парнасских гор венок,
Желаю твоего я дружества, союза...
...И чтоб царевну столь прославить,
Утешить, веселить, забавить,
Путь непротоптанный и новый ты обрел...
Неувядаемую славу заслужил Костров своими переводами. Истинная поэтичность и верность подлиннику отличает их. Заниматься переводами поэт начал с 1779 г., когда перевел стихотворение Вольтера «Тактика». В этом же году он переводит сентиментальную поэму «Эльвирь» французского писателя Арно де Бакюлара, затем его повесть «Зеногемис». В 1780 г. в печати появляется в переводе Кострова сочинение «Луция Апулея, платонической секты философа, превращения, или Золотой осел».
Шесть лет беспрестанного труда Костров отдал переводу «Илиады» Гомера. В 1787 г. было напечатано 6 глав ее. За это первое поэтическое переложение Гомера на русский язык (до этого существовал довольно серый, прозаический перевод 1776—1778 годов Екимова) современники прозвали Кострова «российским Гомером», императрица пожаловала поэту 400 рублей: вятский крестьянин первым благозвучными стихами перевел великого Гомера. Звучностью рифмы Кострова восхищался юный Пушкин. Его пленяли строчки:
Вождем для них избран Улисс, совета полн,
Уже они плывут по влаге шумных волн...
...Где сей герой могуществом руки
Разил Троян и их союзные полки.
Подобных строк, где рифмуются слова «полн—волн», «руки—полки», у Кострова очень много. Может быть, не без влияния Кострова появляется позднее пушкинское:
На берегу пустынных волн
Стоял он дум великих полн...
...Вдруг слабым манием руки
На русских двинул он полки.
Позднее Костров перевел еще три песни «Илиады».
Вятчанин Е. И. Костров, известный поэт и переводчик, друг великого А. В. Суворова, вписал славную страницу в историю русской и мировой литературы.
У Е. И. Кострова было много последователей на вятской земле: А. Н. Серебренников, С. Г. Калашников, Н. Е. Черепанов, Е. С. Леонтьев, Н. Е. Тукмачев, Г. У. Вештомов, И. М. Ушаков, В. Я. Колокольников, Л. М. Короваев, А. К. Шкляев, II В, Дьяконов, 3. О. Лятушевич, В. Е. Блинов, С. И. Кулыгинский, П, И. Орлов, Ф. С. Глазырин и другие.
Литература о Е. Кострове
Бердинских, Виктор Аркадьевич.
Ермил Костров : судьба поэта / Виктор Бердинских. — Киров : Волго-Вятское кн. изд-во, Киров. отд-ние, 1989. — 142, [2] с. : ил. ; 17 см. — (Выдающиеся деятели и уроженцы Вятского края). — Текст : непосредственный.- Бронников, Константин Геннадьевич.
Поэт осьмнадцатого столетия : Творческий путь Е. И. Кострова / К. Г. Бронников ; Государственный комитет Российской Федерации по высшему образованию, Московский педагогический государственный университет. — Москва : "Прометей", 1997. — 77, [3] с. — Текст : непосредственный. 
Изергина, Н. П. Ермил Иванович Костров / Н. П. Изергина. — Текст : непосредственный // Писатели в Вятке : литературно-краеведческие очерки / Н. П. Изергина . — Киров : Волго-Вятское кн. изд-во, Кировское отд., 1979. — С. 18-23.
